Николай Ефимович Ляшко поделился своими воспоминаниями с М.П. Снесаревым, и в районной газете «Трибуна» появился очерк
«Земляк, дошедший до Берлина.
Н.Е. Ляшко учился в ФЗУ, в армию призван после освобождения Краснодара, 19 февраля 1943 года. Затем – школа младших командиров 200-го запасного полка в Белореченской. В середине лета наши войска имели затруднения в наступлении в районе Харькова.
Противник отчаянно сопротивлялся, стараясь удержать за собой этот крупный административный и промышленный район. Полк подняли по тревоге. Через два часа были в эшелоне, а через 4 часа немецкие бомбардировщики разносили состав под Тихорецкой. Прибыл генерал Белов, посмотрел на исковерканные вагоны.
– Как живы, мои ребята, мои солдаты?! Это ничего, что вы поцарапаны, в изодранном обмундировании. Самое главное, что вы живы, дети мои! Остальное – дело наживное.
На Украине Николай Ляшко принял интернациональное отделение из пяти национальностей и смело вступил в бой. Не устоял немец – откатился за Днепр. Войска готовились к форсированию этой водной преграды.
В составе 3-го Украинского фронта 256-й стрелковый полк должен был форсировать Днепр около Днепропетровска. Было о чем задуматься: как преодолеть 700-метровую ширину реки, природную неприступность обрывистого берега до цепи непрерывных дотов?
Рядовой Хабибулин из Азербайджана взмолился:
– Товарищ младший сержант, рэчка Днепра ошень большой, а Хабибулин плыть не умеет.
Ляшко обвел отделение взглядом.
– Взять плащ-палатки, обрывки кабеля и веревок и все за мной.
Углубились в лес. Что задумал командир?
– Расстелить плащ-палатки! Набирать крупный хворост и класть на них, другой плащ-палат-кой накрыть, связать по краям.
Когда работу закончили, попробовали упругость своих плотов и понесли к берегу.
– Оружие и вещмешки на них будем переправлять. Приказываю привязать все на плотиках, чтобы взрывной волной не сбросило.
Снаряды и мины пощадили бойцов отделения Николая Ляшко. Переправились. Закрепились. Чтобы развить наступление, надо было накопить живую силу, расширить плацдарм...
– Э-э, товарищ командир, – с хитрым прищуром сказал Хабибулин, – награда нам положена. Такой геройский дело сделали.
Ляшко усмехнулся:
– Что ты, Хабибулин. Начальству наград не хватает, а нам сам бог велел Родине честно служить.
В декабре 1943 года Николая Ляшко направили на фронтовые курсы младших лейтенантов. Болезнь все карты спутала. Снова запасный полк.
Солдат – всегда солдат. Куда только за время войны не забрасывала его судьба. Потом, в конце войны – стрелковый гвардейский полк (а он готовился к наступлению и принимал пополнение состава и вооружение). Капитан Добрынин, начальник узла связи, нацелил глаз на младшего сержанта Ляшко и сказал командиру взвода связи Морозову:
– За три дня обучить телефонистом! Он грамотный, сообразительный, дело освоит быстро.
А Морозов поступил по-другому:
– Вот что, Ляшко, не за три дня, а за три часа будешь телефонистом.
Он взял два конца кабеля и показал соединение и подключение к телефонному аппарату.
– Вот так! Чем быстрее, тем лучше. И бегом с этого места. Понял?
– Понял, но только не все, – честно сказал Николай. – Почему бегом с этого места?
Морозов улыбнулся.
– Да потому, что будешь нужен в другом месте, там во время боя будет такая же дыра. Пехота пойдет в атаку, но тут оживут огневые точки противника и прижмут наших кочколазов к земле. Надо вызывать артиллерию, а на линии порыв, что, прикажешь пехоте лежать под огнем? Или когда немец пригласит «Ком битте»?
– Вот теперь понял и усвоил.
– Ну, а что не усвоишь, то постигать будешь в бою, если не убьют.
...Давно остались позади реки Днепр, Ингулец, Ингул, Южный Буг, Днестр. С тоской и скорбью смотрели солдаты на пепелища сел и дымные развалины городов, что оставили после себя немцы.
Уже за спиной солдат остались Ровно, Ковель, Люблин, Варшава, Познань. Весенняя распутица не смогла помещать наступлению Советских войск. Какой адский труд перенесли наши солдаты, добывая мир не только себе, но и всей Европе. Стоит 8-я гвардейская армия у Зеловских высот, что ощетинились дотами, дзотами, рядами колючей проволоки, закопанными по башню танками.
Высоты, входившие в три оборонительные обвода в полосе между Одером, Нейсе и Берлином. Все ожесточеннее становятся бои при подходе к вражеской столице. Но боевая мощь Советских войск возрастала с каждым днем.
На рассвете 20 апреля 1945 года начался заключительный этап войны – сражение за Берлин. С Кюстринского плацдарма на Одере устремились на штурм пехота и танки, путь им прокладывала артиллерия. Сотни бомбардировщиков день и ночь обрушивали бомбовые удары.
Советские войска приблизились к Берлину. Чем ближе к обреченному городу, тем яростнее сопротивление фашистов. Засевших в подвалах домов и бункерах приходилось выкуривать огнеметами. По заваленным битым кирпичом, железом, битой техникой дороге шли колонны пленных немцев, косо поглядывая на грозное советское оружие.